Ноль-ноль

Я гуляла с Ильёй по парку — вечер был тёплым, воздух пах сиренью. Он шутил, рассказывал про работу, а я просто наслаждалась моментом. В этот день всё казалось особенно гармоничным.

Но спокойствие было нарушено странной встречей.

К нам подошла женщина — худая, с усталым лицом и тенью паники в глазах. Она была одета не по сезону: длинное пальто, шарф, тёмные очки, которые никак не сочетались с ясным июльским вечером. Она быстро протянула мне руку, вложив в неё что-то мягкое, обёрнутое в целлофан.

— Тебе это нужно, — прошептала она хриплым голосом и, не дождавшись ответа, исчезла в толпе.

Я растерялась. В руке у меня оказалась… обычная прокладка.

— Что это было? — удивлённо спросил Илья, бросив взгляд на мою ладонь.

— Не знаю… — пробормотала я. — Странно.

Я извинилась и направилась в ближайший туалет проверить — вдруг действительно что-то не так?

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Но нет. Всё было в порядке. Ни следа крови. Ни намёка на месячные.

Однако когда я, всё ещё недоумевая, распаковала прокладку, кровь застыла в жилах.

На внутренней стороне упаковки, дрожащим, будто написанным детской рукой, почерком было выведено: “00”.

Две цифры. Красными чернилами. Будто кровью.

Я вышла из туалета бледная, руки дрожали.

— Что с тобой? — Илья сразу насторожился.

Я молча показала ему упаковку.

— Шутка какая-то? — нахмурился он. — Может, скрытая камера?

— Нет. Это не похоже на пранк, Илья. Эта женщина была… странная. Как будто она боялась чего-то.

— Ты уверена, что всё в порядке?

Я кивнула, но внутри начало нарастать беспокойство. Что такое “00”? Какой в этом смысл?

Мы пошли домой. Я пыталась забыть случившееся, списать всё на случайность или чьё-то нездоровое чувство юмора. Но ночь принесла беспокойство. Мне снились часы, стрелки которых бешено крутились, потом останавливались ровно на 00:00, и в этот момент всё вокруг затихало — словно весь мир замирал.

На следующий день я решила навестить подругу, Олю — она работает в психоневрологическом диспансере. Я не сказала Илье — он бы только отмахнулся.

— Прокладка с цифрами? — переспросила она, когда я всё рассказала.

— Да. И эта женщина… Она выглядела, как будто её кто-то преследует.

Оля задумалась, достала планшет и что-то быстро начала набирать.

— Знаешь, — сказала она через минуту, — у нас недавно была пациентка, которая всё время повторяла “ноль-ноль”. Никто не мог понять, что она имеет в виду. Говорила, что когда стрелки на часах сходятся в этой точке — «начинается обратный отсчёт».

— И как её звали?

— Щас… — Оля полистала бумаги. — Анна Середина.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Я замерла. Я узнала это имя.

Анна Середина — преподавательница, у которой я когда-то училась. Умная, рассудительная, всегда спокойная. Несколько лет назад она пропала без вести, и потом, говорили, её нашли в каком-то лесу в истощённом состоянии. Тогда пресса пестрела заголовками: «Женщина прожила полгода в заброшенном доме». Но подробностей никто не знал.

— Ты думаешь, это могла быть она? — прошептала я.

— Почему бы и нет? — пожала плечами Оля. — Хотя… она сбежала три дня назад.

С этого дня началась череда странностей.

Сначала мне начали сниться одни и те же сны: темнота, красные цифры на чёрном фоне — 00:00. Потом — звонки. Каждый день ровно в полночь кто-то звонил на мой телефон. Номер был скрыт. Я отвечала — в трубке слышалось дыхание, прерывистое, будто кто-то только что бежал.

А однажды, после очередного такого звонка, я нашла под своей дверью листок бумаги. На нём был нарисован круг, перечёркнутый крестом, и внизу — всё те же цифры: “00”.

Я рассказала Илье, он беспокоился, но говорил, что это, скорее всего, кто-то играет со мной. Однако я чувствовала: это не игра.

На третий день я снова увидела женщину. Она стояла возле аптеки напротив моего дома.

Я подошла. Она узнала меня. Губы её дрожали, лицо было бледным, как бумага.

— Ты должна уйти… — прошептала она.

— Куда?

— Куда угодно. Пока не наступит ноль-ноль. Иначе — он придёт.

— Кто он? — спросила я, но женщина уже кинулась прочь, будто меня больше не существовало.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Я начала копать. Искать. Сначала в интернете — ничего. Потом в библиотеке. Нашла упоминания старых культов, связанных с понятием “нулевой точки”. В некоторых трактатах “00” описывался как момент пересечения двух миров: мира живых и мира того, кто спит по ту сторону.

Тот, кто спит, по легенде, просыпается только в момент “00”, когда кто-то вызывает его — страхом, болью или нарушением порядка.

Именно поэтому знаки появляются только у людей, которые не чувствуют себя в безопасности. Они — метки.

Я начала бояться ночи. Каждый день в 23:59 я запирала все двери и сидела в полной тишине. Но как бы я ни старалась — в 00:00 начиналось одно и то же: странные звуки, звонок, дрожь в стенах. Будто кто-то или что-то проходило рядом.

Однажды в зеркале ванной я увидела своё отражение… которое не двигалось, хотя я повернулась.

И тогда я решила всё прекратить.

Я снова пошла к Оле. Рассказала всё, до мелочей. Она посмотрела на меня с сочувствием, но в глазах промелькнула тень страха.

— Есть способ, — сказала она. — Но он… опасный.

— Я готова.

— Нужно вернуться туда, откуда пришёл знак. В то место, где началась “метка”. Возможно, женщина — эта Анна — передала тебе не просто символ. А… обряд. Активацию. Это как передача факела. Она сбросила груз на тебя.

— Значит, я теперь должна передать его кому-то?

— Или уничтожить. Но только в одном месте — в том доме, где её нашли.

На следующий вечер я уехала одна. Дом, в котором держали Анну, находился за городом — старая дача в глуши леса.

Я добралась туда к вечеру. Дом был обшарпанный, окна выбиты, вокруг — тишина. И странное чувство, будто что-то ждёт.

Я вошла. Внутри — заплесневелые стены, разломанная мебель, и… прокладка. Лежала прямо посреди пола. Такая же, как та, что мне дала женщина.

Я подошла, развернула. Внутри — уже не “00”, а слово: “ПРИШЁЛ”.

В этот момент дом содрогнулся. Зашипела вода в трубах, хотя не было воды. Стены застонали.

Из глубины тени вышел силуэт — не человек. Слишком высокий, с искривлённой шеей и руками, свисающими почти до пола. Его лицо было размытым, как на фото, сделанном в движении.

Он подошёл. И остановился в шаге.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

ю
— Зачем ты пришла сюда? — прогремело в голове. Это не был голос — это было… ощущение.

— Я хочу прекратить это, — прошептала я. — Вернуть всё обратно.

— Нельзя вернуть то, что было отдано. Только передать дальше.

Я вспомнила слова Оли. Или передать… или уничтожить.

И тогда я бросила прокладку в старую печь, облила спиртом, который нашла рядом, и подожгла. Пламя взвилось, тень застонала и растворилась.

В тот момент все часы в доме остановились. На 00:00.

Сейчас прошло уже два месяца. Звонки прекратились. Зеркала ведут себя нормально. Я снова сплю.

Но иногда, просыпаясь среди ночи, я замечаю странные следы под дверью.

Будто кто-то снова принёс… метку.

И я знаю — “00” не конец. Это лишь точка отсчёта. Точка, с которой начинается обратный отсчёт для следующего.

И, возможно, в этот раз метка — не на мне.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Прошло два месяца.

Я снова ходила на работу, снова смеялась над глупыми шутками Ильи, снова встречалась с подругами в кофейнях. Всё стало будто прежним.

Но не совсем.

Иногда я просыпалась среди ночи — не от звука, а от тишины. Абсолютной, мёртвой тишины. Такие минуты бывают перед грозой или землетрясением. Я лежала в постели, не шевелясь, ощущая, как весь мир будто затаил дыхание.

И каждый раз, стоило мне взглянуть на часы — 00:00.

Поначалу я пыталась это объяснить — совпадением, подсознанием, страхами. Но потом тишина начала сгущаться. Как дым, проникающий в щели сознания.

А однажды утром я нашла на подоконнике новый предмет. Он лежал на белой салфетке, как подношение.

Это была… детская пустышка.

Она казалась новой, но на пластике были видны царапины. А на ручке, выцарапанные, почти неразличимые, буквы:

«00»

— Это может быть просто совпадение, — сказал Илья, но голос у него дрожал. — Может, кто-то из соседей пошутил. У нас же тут полно детей…

— Никто не оставит соску на четвёртом этаже, на подоконнике, Илья. И не выцарапает на ней символ, который преследует меня уже третий месяц.

— Тогда, может, тебе нужно снова съездить туда?

Я покачала головой. Туда я больше не вернусь.

— Тогда, — он вздохнул, — нам нужно поехать в другое место.

— Куда?

— К тем, кто знает, что это значит.

Мы нашли его через знакомого. Его звали Роман. Он работал с архивами, мистикой, странными культами и символикой. Человек с потухшими глазами и вечно мокрыми ладонями. Дом его был завален книгами, на стенах — схемы, вырезки, карты времён СССР, фотографии храмов и руин.

Он выслушал нас, не перебивая.

— “Ноль-ноль” — это не просто цифра, — сказал он наконец. — Это структурный код. Начальная координата. Момент, когда время перестаёт существовать. Во многих древних текстах, в том числе и славянских, именно “00” символизирует момент «переключения между слоями реальности».

— Я думала, это просто… проклятие, — прошептала я.

— Проклятие — это поверхностная форма. Это… призыв. Кто-то уже открыл дверь. И если вы были с ней в контакте — вы не закроете её просто так.

— Я сожгла знак.

Роман горько усмехнулся.

— Символ можно сжечь. Но не то, что пришло. Оно оставляет осколки. Частицы. Их нельзя заметить — только почувствовать. И если вы чувствуете тишину в 00:00 — вы уже заражены.

— Что делать?

— Вам нужно узнать, кто следующий. Метка не исчезает. Она переходит. Кто-то рядом с вами уже носит её.

Мы вернулись домой поздно вечером. В голове гудело от слов Романа.

Я вспомнила про соску. Достала её из шкафа, где хранила как улики. Присмотрелась — и вдруг поняла.

Это не просто “00”.

Это пуповина. Два кольца, замкнутые друг на друге. Бесконечный цикл. Один рождает другого. И если я не носитель, значит, носитель — рядом.

Я посмотрела на Илью. Он мыл посуду, напевая себе под нос. Всё казалось нормальным, но…

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

— Ты чувствуешь что-нибудь по ночам? — осторожно спросила я.

— Нет. Я как убитый сплю. С чего ты взяла?

— Просто… проверяю.

Я больше ничего не сказала. Но ночью, когда снова проснулась в 00:00, я услышала: Илья встал с кровати. Не включая света, не говоря ни слова.

Я следом.

Он стоял на кухне. Лицом к окну. Руки опущены. Дыхание тяжёлое.

— Илья? — прошептала я.

Он медленно повернулся. Его глаза были закрыты.

— Всё… начинается, — прошептал он.

И упал.

Скорая. Больница. Врачи сказали: инсульт. Мол, мог накопиться стресс, переутомление. Но я знала — это не инсульт.

Это была передача.

Всю ночь я провела у его постели. Он не приходил в себя. А в 00:00 зазвонил мой телефон. Скрытый номер.

— Он не должен был сопротивляться, — сказал голос. Мужской. Низкий. — Теперь ты снова носитель. И если не передашь — умрёт он.

Я бежала обратно к Роману. Он был зол.

— Ты втянула его. Это всегда передаётся через контакт. Через связь. Через любовь. Ты его любишь?

— Конечно!

— Тогда он уязвим.

— Как мне передать это?

Он достал тонкую иглу. И лист бумаги.

— Ты должна вложить знак в предмет. Не важно какой — деталь, предмет гигиены, пищу. И дать его другому. Но! Только если он примет добровольно. Иначе ты навсегда останешься носителем.

Я смотрела на иглу. На бумагу. И понимала: я должна предать. Или потерять Илью.

Утром я шла по улице. В руке — обёртка от жевательной резинки, на внутренней стороне — кроваво-розовыми чернилами: “00”.

Я подошла к женщине с ребёнком. Потом — к мужчине с телефоном. Но каждый раз — не могла решиться. Это не просто дать вещь. Это — передать приговор.

И в какой-то момент я поняла: я не могу сделать это другому.

Я вернулась домой, села у кровати Ильи. Он был всё ещё без сознания. Его рука — теплая. Его лицо — такое родное.

И тогда я взяла его ладонь… и вложила туда проклятую обёртку.

— Прости меня, — прошептала я. — Но ты всё равно просил узнать правду.

На экране монитора за его кроватью вдруг погасли цифры. Потом зажглись снова:

00:00

Но Илья… открыл глаза.

И сказал:

— Ты… это передала мне?

Я оцепенела.

— Я думала, ты…

— Я… вижу теперь. Всё. Оно не хочет смерти. Оно хочет, чтобы мы выбрали.

— Что?

— Или ты отдаёшь это — и живёшь. Или принимаешь — и остаёшься с тем, кого любишь. Но в вечной тьме.

— Я… не понимаю…

Илья медленно сел.

— Теперь ты свободна. И ты должна уйти. Пока не зажглись цифры снова.

Я ушла.

Уехала. Сменила номер. Стерла себя из сети. Переехала в другой город.

Я живу. Работаю. Смотрю на часы. Не приближаюсь к полуночи.

А однажды… на остановке я увидела женщину. Она стояла тихо, с покрасневшими глазами. В руках у неё была маленькая коробочка — гигиеническая салфетка.

Она протянула её подростку. И сказала:

— Это тебе. Тебе это нужно.

И в этот момент я поняла — цикл продолжается.